|
|
БИБЛИОТЕКА
ФОРУМА России.орг
|
Об
отношении к Западу
Автор:
RMS1 Date: 20/03/2000 О фешенебельные темы! От вас тоска моя развеется… И.
Северянин Значительное
место в творчестве неодисссидентского
философа К.
Крылова занимает выработка нового
отношения России
к Западу. При этом идеалом нового
подхода неожиданно вырисовывается не
горячий и не холодный рационализм,
традиционно-густо замешанный на
отрицании, только в этот раз как
блестящих пуговиц сталинки так и
потёртых ручек настройки
ультраволновых радиоприёмников.
Многочисленные DIXI
автора
тянут по извивам «атомизированого
общества», «сексуальной
революции» и т.п. За всем этим
проглядывает новая актуальность этой
проблемы, как части
Пореформенной Парадигмы России (ППР,
ранее партийно-политическая работа, см.
так же посидели, попиздели, разошлись).
Отношение к Западу и в самом деле
занимает едва ли не решающее место в
ППР. Трагедия Запада, Который Мы
Потеряли,
травмирует коллективное
бессознательное России конца 90-х
почище полной доступности варёной
колбасы в сочетании с её неожиданной
безвкусностью и шокирующей не
престижностью. Для понимания корней
этой проблемы обратимся к
коллективного бессознательному
читателей Литературной Газеты 20 летней
давности – главному субстрату
сегодняшней реализации ППР. Ссылка «на-то
как у них» тогда была расхожим
аргументом для демонстрации Всем И Так
Понятного Нашего Гнидства. Например,
если, скажем, тогдашнему интеллигенту
надо было регулярно обходить чей-то
дачный участок, что бы попасть на
собственный, то он, тайком попортив
забор мешающего участка, любил
вдобавок порассуждать, что «вот на
Западе собрали бы мнения народа, и
демократическим путём решили бы
построить дорогу на месте мешающего
забора, что бы все могли ходить прямо, а
у нас…». Если же, наоборот, его
участок мешал проходу окружающих, то,
восстанавливая попорченный соседями
забор, интеллигент любил порассуждать,
«что вот на Западе частную
собственность уважают и тут же бы
привлекли виновных и расстреляли
прилюдно, ибо частная собственность
свята, а у нас…» Или, к примеру,
если от него требовали официальную
справку, то общение с отечественными
бюрократическими инстанциями
сопровождалось длительными
рассуждениями о том что «развели
бюрократию, вот в Америке вовсе
паспортов нет, и ничего, а у нас без
бумажки ты какашка, на всё бумажку
требуют…». Если же, наоборот, ему
нужна была официальная бумажка, то
интеллигент ворчал о том, что «на
Западе на всё
порядок есть, на всё личный номер
заведён, формы номерные, а у нас как был
бардак, так и остался…» Примеры
можно множить, но, в общем, нетрудно
заметить, что в
коллективном бессознательном
российского общества Запад занимал
место Царствия Небесного. При этом
редко попадающие оттуда посланцы
рассматривались как ангелы небесные,
которым всячески подражали как в
одежде так и в манере поведения,
отношение к Западным дензнакам по
свято вдохновенности напоминало
отношение к индульгенциям – зелёным
пропускам в Рай, а те, кто попадал Туда,
как правило, не возвращались. А если
и возвращались, то рассказы их в
крайне гиперболизированной форме
повторялись бесчисленными
проповедниками Царствия Небесного как
Слово Истины. Два бородатых
интеллигента в свитерах, встретившись
в курилке НИИ, спрашивали друг друга
«Слушал вчера Пионерскую Зорьку?»
(«Како веруешь?») и далее
углублялись в теологические дебри
Западного низкопоклонничества. Что и
занимало у них большую часть рабочего
дня. Для
вящего понимания проблемы
мифологического Запада в
интеллигентском сознании отметим, что
у дедушек нашей интеллигенции
соответствующее место в сознании
занимал Мировой Коммунизм, а у
прадедушек барин
который вот ужо приедет. Но вот,
когда темницы пали и
свобода встретила
интеллигенцию радостно у выхода,
последующее столкновение с
реальностями Запада вдруг высветило со
всей ясностью ту неприятную истину, что
на самом деле всё на Западе мишура, а
надо работать. Это шокирующее открытие
в сочетании с полным неумением и
нежеланием что-либо делать,
и стало определяющим в Западной
тематике ППР. Трагедия Гибели Богов
захватила так или иначе всех, кто попал
под ветры перемен в достаточно
сознательном возрасте. Совлекание
одежд с бывших идолов сопровождалось,
против наставлений классика, громкими
воплями и повторением на все лады
любимого понятия интеллигенции
«работают пусть быки». Выход,
однако, каждый искал по-своему. Часть
интеллигенции, столкнувшись с грубой
Западной реальностью, быстро
сориентировалась в том духе, что
Царствие Небесной не вне, а внутри нас и
приступила к разворовыванию ранее
созданных внутри нас материальных
ценностей в попытке создать вне нас
индивидуальное Царствие Небесное.
Наиболее ловкие сели на пособие на
Западе, большинство на Западное
пособие (так называемые кредиты), а кое-кто
преступил к строительству Настоящего
Либерализма на месте, охаивая
американские и британские институты
как недостаточно либеральные. Попытка
стать святее Папы Римского, с опорой на
наши книжки, которые завсегда толсче,
привела, однако, к ещё более массовой
гибели, правда, на этот раз уже не богов,
а собственного народа. На фоне Гибели
Богов, впрочем, исчезновение двуногих
тварей по миллиону в год на
притуплённое эсхатологической Потерей
сознание нашей интеллигенции не
произвело совершенно никакого
впечатления. Наиболее тупые идеологи
либеральной интеллигенции так и
продолжают указывать
на пример «развитых стран»,
например, при мотивировке
желательности частной собственности
на землю. Тем не менее, прежнего
безусловного одобрения такая
аргументация не встречает. «Плавали-знаем»
уныло думает рядовой интеллигент и
через все интеллигентские наносы всё
громче звучит животный инстинкт
самосохранения. Вот этот-то инстинкт,
вольно или невольно, и озвучивает К.Крылов.
Не отказываясь от подражания
Западным примерам и сознавая
окончательность крушения мифов, он
предлагает искать некий средний путь,
выбирая понравившееся и, отбрасывая не
понравившееся (если я правильно его
понял, понять философов не всегда легко).
Здесь следует отметить, что, несмотря
на заманчивость этой идеи у неё есть
существенный недостаток – она
неосуществима. Неосуществима
она потому, что на самом деле Запад
отличается от Росси не экономическим
или социальным, а душевным устройством.
И скопировать его нельзя, даже если
сильно захотеть. Попробую
проиллюстрировать это положение
примерами Западного Устройства
Душевного (ЗУДа). Главная составляющая
ЗУДа – римские дороги. Если кто видел
в Британии построенные римлянами
дороги, тот поймёт, как строится
сознание западного человека – по
варварской степи вперёд к победе
Цивилизации. Не буду вдаваться в
дальнейшие объяснения, это надо видеть
самому. Отмечу лишь, что именно эта
составляющая является решающей для
экономического преуспеяния. А дорог
римских нам Бог не дал. Вторую
составляющую иллюстрирует популярная
детская песенка Humpty-Dumpty.
Коллизия
её, как известно, сводится к тому, что
некий атомизированый Нumpty Dumpty в удовлетворение своих
индивидуалистических запросов sit on the wall. Затем произошёл great fall,
и, что наиболее характерно, all the king’s horses and all the
king’s men cannot put Humpty Dumpty together again. Такая вот он Личность.
Индивидуум. Микрокосм, перевешивающий
все государственные институты. В
преломлении к российскому сознанию,
однако, во-первых, не понятно, с чьего
разрешения означенный Шалтай Болтай
сидел на фортификационном сооружении,
которое должно от таких вот Болтаев
строго охраняться стрелками
вневедомственной охраны. На этом фоне
закономерным выглядит
падение зарвавшегося индивидуалиста.
Тут бы автору и завершить, и тогда
означенное произведение можно было бы
даже читать в детских дошкольных
учреждениях. «В вы, дети, кем хотите
быть, когда вырастите? Шалтаями
Болтаями или стрелками ВОХРы?
Правильно… И ты, Костя, тоже? Молодец…
Ну а теперь спать…».
Но нет, автора несёт нелёгкая
дальше. Получается, что сталинские кони
(!) царская рать (!) и не могут какого-то
засраного Шалтая-Болтая на место
поднять?! А фамилия ваша как? Маршак?
Понятно… Да вы знаете, где место
вашего Шалтая Болтая, да и ваше тоже? И
туда вас поместят за клевету на нашу
Армию значительно меньшими силами и
очень быстро… Словом, неприемлемо
выглядит эта апологетика
индивидуализма в ущерб общественным
институтам. А вот Там это любимая
детская песенка. Что характерно. Третью
составляющую иллюстрирует известное
западное шоу Рэстлинг или борьба без
правил. Если кто не видел этого
ежедневного на Западе шоу, то выглядит
это примерно так – в лучах
прожекторов выходит огромных размеров
мужчина лет 45 в
кожаном нахуйнике и примерно полчаса в
микрофон вызывает соперника на бой к
радости многочисленной толпы зрителей:
– Убью! Зарежу! Глаз на жопу натяну и
моргать заставлю! - Страшный смысл
последней угрозы становиться ясным,
когда появляется его соперник –
треугольной формы создание, с
крохотной головой и мелкими глазами, не
видными в складках жира, переходящими
прямо в огромную задницу,
размер которой определяется
российской меркой «в три ведра».
Он тоже выхаркивает ряд угроз, в
частности – Зарою с-с-суку! - При этих
словах из темноты прожекторы
выхватывают случайно
вырытую кем-то возле ринга могилу
размером 6 на 8, и судья объявляет
поединок. Мужики что есть силы кидают
друг друга на пол, при каждом ударе
притоптывая по сделанному как барабан
рингу, бьют судью скамейкой, выбегают в
фойе и стукают соперника случайно кем-то
брошенным там 50 тонным грузовиком с
включенным двигателем и, в конце концов,
под дебильные завывания комментатора
закапывают одного из соперников.
Впрочем, на следующее шоу он выходит
ещё более говорливым. Все официально
признают, что бои идут по заранее
написанному сценарию и являются чем-то
вроде мужской мыльной оперы. Насколько
я знаю, ни один русский не в состоянии
это смотреть. Но на Западе это едва ли
не самое любимое зрелище. Не берусь
объяснить, в чём тут особенность и
почему так сложилось, но
соответствующая идея пронизывает всю
жизнь на Западе сверху донизу. Pepsi и Сoce
бьются не на жизнь, а насмерть, но
конечный аргумент-снижение цен - почему-то
не применяют. Недавно Католическая
Церковь официально признала, что Лютер
был прав, и спасение души определяется
не личными усилиями человека, а
исключительно волей Божией.
Или вот мальчик семи лет недавно
застрелили шестилетнюю летнюю девочку.
Объяснение – западные дети,
оказывается, не в состоянии понять идею
конечности смерти. Она воскреснет на
следующем шоу. Идея рэстлинга
пронизывает и экономику, и спасение
души и смерть. Игра без правил, но по
заранее написанному сценарию. Тупые
наши реформаторы насчёт без правил
очень даже хорошо поняли и внедрили, а
вот насчёт сценария недопоняли, так как
никто им открыто не сказал, а сами они…
ну тут понятно. Примерно как семилетний
летний ребёнок, который думает что
рэстлинг – это по настоящему.
А ведь на самом деле вся
конкуренция, свобода, демократия на
Западе – рэстлинг. Весь вопрос в том,
кто пишет сценарий, впрочем, это
выходит за рамки данной
статьи. Отметим, что ни одну из
вышеописанных черт скопировать
невозможно. Например, принятие и
одобрение рэстлинга прямо
противоречит врождённому у русских
поиску Правды как жизненной установки.
Тут надо отметить, что в целом
указанное качество является сугубо
отрицательным с практической точки
зрения. Русскому всё надо «в натуре»,
без турусов и колёс. Сборник законов
именуется «Русская Правда» (а не
Хартия Вольностей), т.е. подчёркивается
естественное происхождение Права в отличие от Западного
придуманного Law. Драться – так чтобы
шапку об землю, и, в натуре, до крови.
Разводить так «по понятиям» (по
Правде), не признавая писаного Закона.
На практике жизнь «по правде» (не
по лжи), в отличие от жизни по Закону,
слабо сочетается с требованиями
общественного бытия, ибо Правда –
она у каждого своя, в отличие от
Западного Закона, который один на всех.
Русский не то чтобы анархичен –
скорее, у него имеется крайне
разрушительное стремление к
собственной, нутряной Правде, Царствию
Небесному, в то время как
западный человек вполне
довольствуется написанным сценарием.
Западный человек
готов мириться с большей степенью,
скажем так, условности. Поэтому он
соблюдает писаный Закон. Не замечает
отталкивающей театральности рэстлинга.
На работе работает.
Не может перевести на английский
понятие «в натуре». И вообще как
ребёнок. Рэстлинг, может быть, самое
яркое выражение большей меры
допустимой условности, характерное для
Западного сознания. Множество очень
ценных сторон Западной реальности
порождается именно этой установкой
западного человека. К счастью или к
сожалению, но русское сознание не
приемлет столь высокого уровня
условности. И потому сама постановка
вопроса о подражании Западу
неправомерна. ЗУД копировать не удастся. Что, впрочем, не
исключает необходимости внедрять и
развивать чисто технические
разработки. К
Западу надо относиться так, как будто
бы его нет. Совсем. |
|
